Любушка кинь мне адрес своей электронной почты в личку!

Любушка, ты будешь читать проду без корректировки так сказать в "черновом варианте"?

Мозги в кучку соберу и кину)

У Радомира совершенно вылетело из головы, то, что он договаривался с Чарнецким встретиться вечером в кафе. Все произошедшее позднее совершенно выбило его из колеи и поселило в его душе и голове совершеннейший хаос.
Он почти физически ощущал, как что-то рушится где-то у него внутри, что-то разваливается, но что это он понять не мог. Он никак не мог уложить в голове причину такого поступка Чарнецкого. Для чего он это делал? Зачем он это делал?! Ведь Линка и так была его, и так была с ним и душой и телом, она всегда была его! Зачем ему понадобилось так поступать с ней, так обращаться с ней, так ее мучить?!! Зачем?! Логических причин этому оправдывавших этот его поступок Рад не находил и это против воли подталкивало его к единственному ответу, - «Он делал это просто потому, что ему это нравилось...Ему так хотелось, он получал от этого какое-то извращенное удовольствие, или же он действительно был не совсем нормальным в психическом плане…» И то и другое, заставляло сердце Радомира сжиматься от боли и отвращения, а самого его мучиться от осознания того, что он сам допустил все это. Фактически второй раз кинул Линку «в лапы чудовища», а сам пребывал в идиотской уверенности что совершает великое благо. Единственное, что его еще хоть как-то удерживало от окончательного и бесповоротного отречения от собственных глупых верований и иллюзий, так это робкая надежда, на то, что все это неправда. Что все это какая-то чудовищная ошибка.
Он робко надеялся лишь на это.

Вспомнив о встрече, Рад судорожно уставился на часы и понял что Чарнецкий, если он, конечно, пришел, уже должен был ждать его в кафе. Поразмыслив немного Рад решил изменить место встречи, пригласив Чарнецкого прямо сюда, «домой». Ждана все равно нет и он будет только завтра. Рад практически остался один во всем здании, не считая обслугу и охранников. Поэтому он не видел никаких препонов, почему бы Чарнецкому не появится здесь. Того, что Ждан как-то негативно отнесется к этому, если например охрана донесет до него эти сведения, Рад больше не боялся.
Сбросив новый адрес сообщением на свой бывший номер Рад попытался утихомирить бушующие эмоции и выработать хоть какую-то стратегию общения. Но не успел, тут же раздалась трель его сотового, - Чарнецкий  решил перезвонить. Раду очень не хотелось с ним говорить, не хотелось сорваться или как-то дать понять, о том, что теперь он чувствует по отношению к нему, но он, собрав волю в кулак взял трубку.
Чарнецкий беспокоился, судя по голосу, что с Радом что-то не так. Боялся, что его не отпускают, что Ждан как-то узнал обо всем. Но Рад холодно и вежливо пояснил, что с ним все  в порядке. Ждан не  в курсе, и вообще его нет и не будет ближайшие сутки, а место он изменил, просто потому, что уже не успевает туда добраться. Чарнецкий ему не верил, заметно нервничая от чего-то, но все таки после долгих раздумий сказал, что скоро подъедет.
Рад положил трубку и глубоко вздохнул.

***

-Михал!!!
Спустившись в зал, Рад завертелся на месте, пытаясь вспомнить, где в последний раз видел качка.
-Михал! - рявкнул он громче и голос его прозвучал как-то не знакомо, как-то странно, как-то по Ждановски, - негромко но зычно, словно шел откуда-то из груди и гулко разнесся эхом по непривычно пустынному залу.
-Я здесь Радомир Николаевич, - Михал вышел из своей каморки и двинулся к Раду. - Опять что-то стряслось? - произнес он, глядя в лицо Радомира.
Радик криво усмехнулся.
-Да нет…Небольшой апокалипсис, а так, в общем-то, все в порядке, - буркнул он. Михал смотрел на него, видимо все еще не совсем понимая, но вопросов больше не задавал.
-Ты кажется, хотел мне показать как ломают руки? - произнес Рад.
-Зачем это вам вдруг? - удивился блондин.
-Просто хочу знать, - пожал плечами Рад. - Покажешь?
Михал все ещё молча глядел на Рада, по лицу его как и прежде трудно было что-то прочесть.
-Ну, так покажешь? - повторил Рад, отчего-то начиная раздражаться, и протянул ему свою кисть.
-Если вывернуть руку обратной стороной и сильно ударить в локоть, можно выбить руку из сустава. Ну, или если кость не крепкая, то сломать, - произнес Михал продолжая стоять не шевелясь.
-Покажи! - требовательно произнес Рад.
-Кому вы, что ломать собрались…?
-Покажи, я сказал! Как это делается! Ну?! – процедил сквозь зубы Рад.
-У вас все равно не получится, вы не сможете...
-Не твое дело! Показывай! Ты работаешь на меня, выполняй! Ты слышал меня? - гулко произнес Радомир. Михал сдавил губы в тонкую полоску, резко схватил Рада за руку и, грубо вывернув назад, заставил тем самым его согнуться пополам. Рад едва не вскрикнул от неожиданной и резкой боли в плече, но успел подавить этот крик.
-Бьете вот сюда, и противник временно или надолго выходит из строя, - произнес Михал, не сильно похлопав по локтевому суставу ладонью.
-Хорошо. Понял, - корчась произнес Рад, стараясь говорить спокойно. Михал, тут же выпустил его руку и Рад выпрямившись, потер ноющее плечо, пытаясь вернуть ему прежнюю подвижность.
-Как можно этому противостоять? - произнес он глухо.
-Лучше всего не допускать такого захвата, иначе вы просто ничего не успеете. Это грязный прием, им пользуются, только уличные хулиганы, - пожал плечами Михал.
-Не давайте себя так схватить, выдергивайте руку в сторону большого пальца противника.
-Ладно, понял, - кивнул Рад. - А какие-нибудь смертельные приемы ты знаешь?
-Радомир Николаевич, бросьте вы это! Вы не боец...
-Это не твое дело, ясно? - перебил его Рад.
-Нет, я не имел ввиду, что вы слабак…Просто, вы ну не заточены под это...Не надо вам этого...
-Михал, ты что мне лекцию решил почитать? Я сам буду решать, что мне надо, а что нет. Не твое собачье дело под что я заточен, понял? - рявкнул Радомир и глаза его яростно блеснули.
-Вы можете кричать на меня сколько угодно, я вам ничего не буду больше показывать, потому что вам это не нужно, - Михал упрямо сложил на груди руки.
-Я тебе приказываю!
-А я вас не слышу!
-Тогда ты уволен!
-Нет, не уволен.
-Уволен, ты тупоголовая, накачанная горилла! Ты уволен, пошел вон! - прорычал Рад. Михал молча, взирал на него все также сложив на груди руки и не шевелясь.
-Я сказал, пошел вон...Или пожалеешь…-произнес Рад, и глаза его мгновенно заволокло алым туманом, руки начали гореть, постепенно распространяя этот жар по всему телу. Лицо Михала до этого спокойное и уверенное в себе, дрогнуло, в серых глазах мелькнул настороженный страх, он чуть попятился. Рад сделал один шаг к нему, Михал вновь попятился.
-Тебе все еще не понятно? - прошипел сквозь зубы Рад. - Нравиться? По человечески ты не понимаешь? С тобой только так нужно? Тебе бы все насмехаться надо мной, издеваться...Да, я не такой качок как ты, но и я тоже кое что могу! Не тебе судить под что я заточен.
На лбу Михала выступил пот, он попятился еще быстрее.
-Страшно? - горько хмыкнул Рад и вдруг  остановился и закрыл глаза, а когда вновь открыл, все вокруг вновь для него приобрело привычный цвет и звук. Взгляд его был опять спокойным. Он глухо и горько рассмеялся.
-Я кидаюсь на всех как бешенный...Я не знаю, что со мной. Я всегда это презирал, - подавление чужой воли. Человек должен быть свободен... Но где границы этой свободы? Границ нет... Они нужны лишь трусу...
-У меня был братишка, - Марэк, Марк, - вдруг произнес Михал. - У нас разные отцы. Моя мамаша родила его в 40 лет, когда я уже был почти взрослый. Она его очень любила и все время говорила: «Марэк слушайся Михала». А мне говорила:  «Михал, ты приглядывай за ним. Он ведь такой худенький, слабенький вдруг его кто обидит...» Ну, я приглядывал, но так, не особо. Пока он мелкий был, возился, а как подрос, мне это надоело. У меня свои заботы, свои дела. Она меня прямо бесила этими своими просьбами! Он отучился в школе, в университет поступил. Умный тоже очень был…
А потом вдруг один раз звонит его приятель, Марэку плохо, приедь. Ну, я приехал, думал, небось опять какая-нибудь хрень типа, аллергия или насморк. У него такое бывало. Долго мялся, но все же приехал к нему. Приехал, и он там у меня на руках и умер, пока мы скорую ждали. Передозировка. Оказывается, он уже с 9 класса на эту дрянь подсел...А я и не знал даже, да и не думал вообще. Я этого козла потом вычислил, ну того что его на эту дрянь подсадил, - сперва бесплатно давал  «попробовать», а потом за деньги. А мы то еще с мамашей думали, что Марэк девку себе какую-то нашел, что деньги ему все время нужны...Ну, в общем нашел, я того козла, хотел просто сперва отдубасить хорошенько, что б он на ногах больше не стоял никогда, а он хлипкий оказался, взял да и помер. Ну, туда ему и дорога...
-К чему ты мне все это рассказываешь? - непонимающе фыркнул Рад. Михал пожал плечами.
-Я просто подумал…Если бы Марэк стал меня просить научить его руки ломать или еще что такое, я бы наверное ему по шее настучал...
Радик опять хмыкнул.
-Почему это?
-Потому что в беду бы он только из-за этого попал бы. Вот я забил того козла на смерть, и вся жизнь моя под откос пошла. С долгом этим никак не рассчитаюсь...Мать с горя померла быстро. Сам я еще по тюрягам насиделся, пока следствие шло...Теперь вот тут с вами маюсь...
Рад опять мрачно хмыкнул.
-Ну, так я ж тебя не держу! Я тебе говорил, - иди, ты свободен!
-Ага...-хмыкнул Михал. - Вы не думайте, я над вами не насмехаюсь, не издеваюсь. Раньше да бывало. Просто я вижу, что вы не такой как я или пан, или папаша ваш, или прочие. Раньше меня это бесило и раздражало, а теперь... Не надо вам таким же становится, не надо. Зачем? Козлов и отморозков всяких и так пруд пруди...Не надо вам туда же.
-Забавно от тебя это слышать, - хмыкнул Рад. – Что ж мне так, лохом и тряпкой и помереть?
Михал рассмеялся.
-При вас почти вся охранка на вытяжку строится. Начальник их уважает вас, говорит вы справедливый, с характером, и не глупый хоть и молодой. Даже пан вас сегодня испугался, по-настоящему, а он мало кого вообще боится, вот отца только вашего да и все… Я уж молчу про Лисицкого и прочих, тот так вообще скоро заикаться будет при виде вас, а вы говорите  «лох»,  «тряпка»….Вы просто немного тепличный и доверчивый  очень. А еще вспыльчивый и иногда дерзкий. Но не лох, не трус и не гад. Не лицемер, не убийца. И не надо вам таким становится. Не надо.
«Мне почему-то кажется, что уже поздно...» - мрачно подумал Рад.

Любушка ты в личку заглядываешь?

**
Чарнецкому все это очень не нравилось, он, словно чуял что-то. Что-то было в самом воздухе, что-то, - словно предчувствие грозы…
Не нравилось ему то, что Радомир не пришел на договоренную встречу, а потом прислал сообщение с новым адресом. И его голос звучавший как-то не так. Не так как в первый раз... Что-то было в нем другое, чужое, непонятное, настораживающее…
Чарнецкий опасался ловушки. Он боялся, что Ждан разузнав обо всем, вновь затеял какую-нибудь игру, и уже ждет его там. Но это было еще полбеды, больше этого он боялся, что Ждан причинил его сыну какой-нибудь вред. Вмешивая его во все это, заставил участвовать в том, что касается только их двоих, -  его и Ждана. Только их. Приехав по названному адресу, он вышел из такси примерно за пол квартала, и дальнейший путь проделал пешком. Зорко оглядывая окрестности, проходящих людей, проезжающие машины, по привычки оценивая обстановку и возможные угрозы.
У ворот одного из выстроившихся в ряд особняков, в этом чуть отдаленном от Москвы элитном «поселке» он замедлил шаг, и вскоре замер. Не успев еще ничего ни подумать, ни еще раз оглядеться, он только взглянул на калитку, которая тут же и распахнулась перед ним.
В открывшемся проеме возник смутно знакомый высокий и плечистый силуэт.
-Иди за мной, - «бросил» верзила, едва глянув в его сторону и не дожидаясь реакции, развернувшись, пошел вглубь двора. Чарнецкий быстро окинул взглядом будку охраны, расположенную сразу за воротами, чуть задержал взгляд на красном глазке камеры, направленном прямо на него, скользнул глазами по внутреннему расположению двора, - ощущение опасности усилилось.

«Если это ловушка, то он безрассудно лезет прямо в нее…»

Но мысль о сыне, не давала ему времени обдумать все это.
Высоченный верзила, ушагавший уже довольно далеко, и не обнаруживший Чарнецкого идущим следом, остановился и недовольно обернулся:
-Радомир Николаевич тебя ждет! - донеслось до Мирко и тот, стиснув зубы, шагнул внутрь. Озираясь по сторонам, словно дикий зверь, забравшийся во владения человека, он быстро нагнал «провожатого» но близко к нему не подходил, шел на некотором расстоянии позади.
Прохаживающийся вдоль двора охранник  с нашивкой ЧОПа, равнодушно скользнул по ним взглядом и меланхолично побрел себе дальше.
«Если это ловушка, то они слишком медлят...Слишком тянут...»
Завернув за угол шикарного трехэтажного дома, высокий провожатый вывел его на пустынную ровную площадку с пожухлой прошлогодней травой, покрытой редкими хлопьями снега. В Москве снега в прошлые дни намело прилично и даже грянули кое какие морозы, а здесь почему-то было совсем голо, хотя его возможно, просто сгребли расчистив для чего-то двор с фасада дома.
Мирко отвлекся на созерцание ближайших кустов и забора за ними и на мысли о том, - «почему его привели именно сюда, а не в дом, например», и совсем упустил тот момент, когда  его высокий провожатый подошел к фигуре в черном пальто стоящей чуть поодаль и благодаря своей неподвижности и темному цвету одежды почти сливавшейся с окружающим эту часть дома каменным забором.
-Ты можешь идти... - прозвучал знакомый до боли голос, заставивший Чарнецкого внутренне вздрогнуть и резко обернувшись, нацелить свой взгляд на говорившего.
Высокий блондин чуть замялся, скользнул по Чарнецкому странным, недовольным взглядом, но вскоре послушно развернулся и быстрым шагом пошел обратно за дом.
Радомир остался стоять, спрятав руки в карманы и не мигая глядя на Чарнецкого.
Мирко даже не сразу его узнал. Только по глазам, глаза были те же, как он и запомнил, - карие, распахнутые, глядящие на мир немного по детски открыто.Но выражение их сейчас было  иным, каким-то другим. Каким-то слишком взрослым, что ли…Взрослее чем он запомнил. Слишком серьезным, слишком внимательным, цепким. Да и в остальном он был какой-то другой. Чарнецкий никак не мог сообразить, - что не так. Ну, да прическа была другая, волосы были совсем короткими. Черты лица как-то заострились, ушла вся эта какая-то бывшая прежде подростковая неоформленость, припухлость. Теперь скулы были четко очерчены, подбородок и нижняя челюсть, казались более рубленными чем когда-то в Павливке. Губы не так выделялись, либо же он их от чего-то поджимал.
Чарнецкий неожиданно поймал себя на мысли, - что парень стоящий перед ним, очень напоминает Ждана в его молодости…
-Радомир... - неуверенно произнес Чарнецкий и сделав пару шагов по направлению к нему вдруг против воли расплылся в улыбке. Но тот продолжал стоять все также молча и хмуро глядел в лицо Чарнецкого. Мирко подошел совсем близко, и на какое-то время забыл о всех своих предчувствиях и опасениях. Он был так рад видеть сына живым и здоровым, без следов каких-то мучений от долгого пребывания в руках враждебно настроенного к нему человека. Он до последнего не верил словам Алины, что Радомиру судя по всему не  так уж плохо и жилось у Ждана, но сейчас Чарнецкий был искренне рад видеть, что это действительно так. Что его сын выглядит таким взрослым, красивым, ухоженным, дорого и со вкусом одетым. В нем самом даже вспыхнула вдруг какая-то странная гордость за сына, словно в этом всем есть и его собственная заслуга. Будто он во все это тоже внес какую-то лепту…
Не отрывая взгляда, он подошел почти впритык, но вдруг растерялся. Лицо Радомира продолжало оставаться все таким же сумрачно-спокойным. На нем не дрогнул не единый мускул, не изменилось ни положение бровей, ни губ, ни ресниц. Лишь карие глаза пристально следили за ним, с какой-то мрачной настороженностью, словно пытались прочесть что-то внутри него. Из-за этого Чарнецкий какое-то время не знал что сделать или сказать, - просто стоял напротив и молча, смотрел на сына.
-Очки...- наконец произнес он улыбнувшись и рука его сама собой взметнулась к щеке Радомира, но тот вдруг резко отпрянул. Чарнецкого это немного смутило, он не понял, что такого было в этом жесте, что так отпугнуло его.
-Очки... Были же очки...- повторил он, и рука его безжизненно опав, вернулась на место.
-У меня теперь линзы,- произнес, наконец, Радомир, и голос его прозвучал опять как-то не так, не так, как впервые по телефону. Совсем не так. Как-то слишком низко и грубо и даже как будто немного насмешливо.
-Ты здесь... - Чарнецкий кивнул на особняк.
-Да. Я здесь живу. У Ждана...
От этого имени Чарнецкий вновь весь внутренне напрягся и взгляд его помимо его воли принялся зорко озираться по сторонам, время от времени возвращаясь к лицу сына.
-Его сейчас нет, расслабься! - хмыкнул тот, заметив такую реакцию. - Не беспокойся об этом.
-Я бы предпочел общаться с тобой в другом месте, - произнес Чарнецкий, входя, наконец, в свое обычное серьезно-настороженное состояние.
-Перебьешься... - буркнул Рад. Но сказал он это так тихо, и почти не шевеля губами, не меняя выражения лица, что Чарнецкий  засомневался, не почудилось ли ему.
-Давай, уйдем отсюда, - повторил он. - Зачем ты здесь?
-Я здесь живу, - тихо произнес Рад. - Это мой дом.
Чарнецкому не понравилась эта фраза, она покоробила его, как внезапная фальшивая нота, он даже чуть скривился.
-Это не твой дом! - тихо произнес он. Рад приподнял лицо и криво, как-то надменно усмехнулся. Он словно хотел было что-то сказать, но передумал и вместо этого задал вопрос:
-Как Линка…? - взгляд его при этом буквально впился в глаза Чарнецкого, с каким-то жадным ожиданием и внимательно изучающим выражением.
-Аля… Хорошо...- произнес все также немного растерянно Мирко. - С ней все в порядке...
Рад вдруг горько и как-то зло рассмеялся одними губами, перебив его этим внезапным смехом, чем опять поверг Чарнецкого в недоумение и удивление. Все это было так непривычно, так как будто бы чужеродно, что Мирко время от времени начинало казаться, что это вовсе не Радомир. Что это кто-то еще…
- «Хорошо...»  - повторил Радомир, кривясь в саркастической ухмылке и в этот момент вновь, дико напомнил Чарнецкому Ждана.
-Что происходит…? – настороженно произнес Мирко, внутренне напрягаясь.
-Да ничего особенного! - буркнул Радомир. - Ты как обычно врешь, а я тебя внимательно слушаю.
Мирко замер на месте, прожигая сына немигающим взглядом.
-Я тебе не вру... - произнес он тихо и все еще удивленно.
-Да, неужели! - воскликнул вдруг Рад.
-С ней все хорошо, можешь проверить...Поедем к ней...
-Я уже проверил! - рявкнул Рад грубо обрывая его на полуслове, и лицо его стало суровым и застывшим, в карих глазах искорками мелькнула ярость.
Внутри у Чарнецкого тоже вспыхнула злость и вся радость, все тепло, которое до этого наполняли его сердце, резко схлынули. Внезапно он ощутил себя человеком, которому дали пощечину, в момент когда он в приветствии протягивал руку.
-Послушай, - начал, было, он.
-Зачем ты вернулся? - перебил его Рад. - Ты, в который уж раз врываешься в мою жизнь, и она летит в тартарары!!!
-В Павливку ты приехал сам...- напомнил Чарнецкий.
-Да! - рявкнул Рад, - я в курсе, что я сглупил! Напомни мне еще раз об этом! Я хотел найти отца, а нашел вечное проклятие на свою голову!
-Сынок, послушай, давай вернемся к тебе домой и там нормально поговорим! Я все тебе объясню...-попытался было утихомирить начинающий перерастать в конфликт, разговор Мирко.
-Вот мой дом! - крикнул Рад, указывая пальцем себе за спину. - Здесь мой дом, здесь моя семья теперь!
-Это не твой дом! - процедил сквозь зубы Чарнецкий. -Ждан, - тебе не семья. Эти головорезы вокруг, -тебе не семья! Ты заблуждаешься, сынок...
-А кто мне семья, - ты?!!  - брезгливо скривился Рад.
-А...Алина... - дрогнувшим голосом выдавил Чарнецкий.

Lubushka

***
Радомир стоял за домом на пустыре, там, где летом предполагалось сделать площадку для тенниса, и запрокинув голову вверх смотрел в небо. Стиснув зубы и сжав кулаки он простонал что-то нечленораздельное, прорычал это отчаянно и зло. Его раздирало изнутри, корежило, выламывало. Вокруг него вновь был словно «тепловой смерч». Ярость, злость, отчаяние, ненависть и еще что-то переполняли его настолько, что ему казалось сейчас, что если он раскинет руки и отведет их чуть назад, его грудная клетка лопнет вдоль на две части и все, что бушует у него внутри, вырвется наружу, огненным всполохом.
-А-а-а! – закричал он глядя в небо, схватился за голову, тяжело задышал, скорчился, пытаясь не потерять над собой контроль, не утратить связь со своим разумным началом, но это ему плохо удавалось. Чуть в стороне вдруг упала какая-то птица и затрепыхались на земле, словно контуженная. Рад  развернулся и все также сопя и стискивая зубы быстро пошел к дому.
По дороге ему встретился кто-то из охраны патрулирующий периметр, хотел что-то спросить, может быть узнать, - все ли в порядке? Но едва он приблизился и открыл рот, ноги его подкосились и он вдруг упал на землю, попытался подняться, но отчего-то не смог… Рад, не глядя в его сторону, ринулся прочь бегом. Побежал в дом, не видя ничего перед собой взлетел по лестнице вломился к себе в комнату и даже не захлопнув дверь принялся крушить всё, что попадалось ему под руку. Вскочил на кровать и, вцепившись в балдахин, начал остервенело рвать его, срывая на пол. Рыча и воя что-то сквозь крепко стиснутые зубы, и шумно выдыхая воздух ноздрями, он оторвал только один край и балдахин повис над кроватью странным кривым занавесом. Рад спрыгнул на пол, и яростно двинул ногой стол, тот перевернулся, графин стоявший на нем, упав разбился на тысячи осколков. Рад опять закричал выставив перед собой руки ладонями вверх. И тут же схватился за голову:
-Во что мне верить?!! Во что мне теперь верить?!! - крикнул он. - Любви нет! Дружбы нет! Мой отец ублюдок и садист! Я один! Я остался совсем один! Во что мне верить теперь? А-а-а….

В комнату вбежал темный вихрь, и, не замедляя хода подлетел к Радомиру. Магда напрыгнула на него как кошка и так крепко прижалась обнимая, что Раду никак не удавалось от нее отцепится. Он чуть покачнулся от ее прыжка и попятившись с размаху сел на кровать.
-Уйди, Магда! Уйди! - закричал он. - Во что мне верить? Не во что! Не во что! Больше не во что! Уйди Магда, я опасен сейчас! Уйди от меня!!!
-Нет! - пискнула Магда, - Я обещала, что буду рядом, и ты никому не причинишь зла! Я обещала тебе! Обещала тебе! Обещала! Обещала...
Рад зажмурился и тоже прижал ее к себе еще теснее. Давя усилием воли бушующее внутри него пламя, которое тут же слегка поутихло, но лишь затем,чтобы невидимый вихрь начал теперь вращаться в другую сторону. Хватка Магды несколько ослабла, потом руки ее начали медленно скользить по его спине вниз и вскоре безвольно упали. Рад тихо и судорожно всхлипывал, давясь дыханием и отчаянно пытаясь привести себя в душевное равновесие. Он немного разжал свои объятия и девушка, заскользив назад, безвольно свесилась в его руках. Глаза ее закатились, рот чуть приоткрылся, губы посинели. Рад смотрел в ее лицо, дрожа всем телом, и судорожно всхлипывал. Потом бережно перехватил ее держа одной рукой, а другой ласково погладил по щеке. Приподнял и подтянув к себе ее запрокидывающуюся назад голову, еще раз всхлипнул и прижался к ее губам. Замер. Через какое-то довольно длительно время Магда дернула сперва одной рукой, потом вздрогнула всем телом и уперлась ладонью в его грудь. Рад тут же чуть отстранился и уставился в ее лицо с горечью и болью в глазах.
-Я же предупреждал…- прошептал он еле слышно. Губы Магды уже вновь налились кровью, на щеках заиграл румянец, глаза оживленно заблестели. Она улыбнулась и погладила Рада по щеке, осторожно коснулась его носа пальчиком и прошептала:
-«Бам!»
Радомир вымученно улыбнулся. Магда подтянула его лицо к себе, заглядывая в глаза, обняла за шею, и нежно прижалась щекой к его щеке.

***

В комнате царил дикий хаос, - разломанный стол, разбитый графин, разлившаяся вода, наполовину оторванный балдахин и среди всей этой разрухи, на скомканной кровати, лежали двое.
Магда спала улыбаясь во сне простодушной детской улыбкой. Брови ее почти всегда нахмуренные, в этот раз были безмятежны, лоб разглажен. Радик лежал рядом и повернув голову смотрел в ее лицо задумчивым, усталым взглядом, держа за руку и время от времени чуть поглаживая её запястье.
Внезапно коридоре раздались быстрые шаги. Звук все нарастал и через некоторое время в дверях возник Ждан.
Он окинул царящий в комнате бардак настороженным взглядом, шагнул внутрь и огляделся провернувшись на месте, вокруг собственной оси. Видимо не сразу заметив, что в комнате кто-то есть, Ждан шагнул к кровати и вдруг резко замер наткнувшись на обращенный в его сторону взгляд.
Рад невольно напрягся и стиснул зубы встретившись глазами со своим дедом. Какое-то время они молча жгли друг друга взглядами не моргая и не отводя их. Потом взгляд Ждана скакнул на лицо Магды. Рад невольно стиснул руку Магды сильнее, словно боясь, что ее вот-вот у него отнимут. А этого ему сейчас ужасно не хотелось.
Лицо Ждана ничего не выражало. Черные глаза сверлили пространство с непонятной напряженностью, в них мелькало что-то, что Рад никак не мог идентифицировать. Какие-то всполохи не то зависти, не то досады. Рад пристально смотрел на него не отрываясь и не моргая, так словно его собственный взгляд, упираясь в этого человека, не даст тому подойти ближе. Не даст ему нарушить, эту хрупкую гармонию и спокойствие, не отберет то, что Рад, наглым образом уже мысленно себе присвоил...
Наконец, Ждан шевельнулся и попятился назад. Не меняя выражения лица и вновь глянув в глаза Рада, он резко развернулся и также стремительно как и пришел, вышел вон.

Lubushka спасибо