(полная версия "пробного ужастика")

«Разве кошки умеют  выть...?» - мысль вспышкой озарила голову Риты. Это был именно какой-то жуткий полу-рев полу вой. Отдаленно напомнивший истошный вопль ребенка или визг женщины. От этого звука ее само собой бросило в дрожь.
-Рыжий, Рыжий... - робко протянула Рита. Но Рыжий, - здоровенный дворовый котяра, который даже соседскую овчарку гонял, словно та была пугливым пуделем, истошно зашипев, ринулся прочь. С такой силой и скоростью, что едва не сбил Риту собой.
-Черт! - вскрикнула та, поджимая ногу, по которой слегка задели кошачьи когти, отталкиваясь от нее как от земли. Она разозлилась на кота, не столько из-за царапины, сколько из-за того, что пока она шла в его сопровождении, было не так жутко идти ночью, через парк, мимо этого проклятого дерева. А теперь, она осталась одна. Да еще вдобавок, и Рыжий, еще больше напугал ее своим внезапным «неадекватом».
Все в поселке предпочитали ходить длинной дорогой, обходя парк, а если уж кто и шел, то исключительно в дневное время. Потому что об этом дереве, шла недобрая слава. Поговаривали что эта корявая не то яблоня, не то груша. Выросла из ничего всего, за каких-то пять лет до такого состояния, до которого обычные деревья растут десятилетиями. Говорили, что выросла она на том самом месте, где пьянчужка  Верка Житова, закопал своего только что родившегося младенца... Что иногда, яблоня так скрипит, что, кажется, будто это плачет ребенок, где-то глубоко под землей. Яблоня ни разу не цвела. О том, что это именно яблоня, говорило лишь некое общее сходство с другими яблонями растущими вокруг. Осенью листья яблони становились темно бардовыми, и не опадали аж до нового года. Пугая и завораживая своей, кровавой листвой, на зимнем, чисто белом фоне.
-Подумаешь дерево... - буркнула себе под нос Рита, чтобы хоть как-то подбодриться. - Не погонится, же оно за мной? - и она нервно рассмеялась от собственных слов. И тут что-то скрипнуло, так протяжно и громко, где-то чуть впереди. Не то чья-то калитка, не то проволока на заборе. Рита тут же заткнулась и настороженно вслушалась в звуки.
Она бы тоже, ни за что не пошла через парк поздно ночью, но как назло, на дороге, ведущей в обход, пьяная компания затеяла посиделки. Их быдловатый  хохот и крики, доносились до Риты даже сейчас. Но теперь, они уже не казались ей ни зловещими, ни противными. Ей даже начало думаться, что все, кто там находится, вполне себе нормальные люди. «Ну, подумаешь, выпили? Ну, разговаривают громко..Что это прям преступление? Может, стоило все же пройти мимо них, а не переться, по этому проклятому парку, мимо зловещей яблони?» Но тут же Рита думала: «а что хуже - пьяная компания крепких мужиков на пути, поздно ночью, или обычное дерево? Просто овеянное дурацкими слухами, непонятно кем распространяемыми?» Выругав себя за мнительность. Рита, нарочито уверенным шагом пошла вперед. Вдали уже маячил выход из парка, тускло мерцал фонарь. Значит дерево уже где-то рядом. Оно выросло почти у самого выхода из парка, напротив небольшого болотца. И не пройти мимо него, было просто невозможно.
- Ничего-ничего! Быстро пробегу и все! Там дальше свет, и выход, и люди! До них рукой подать.

Рита остановилась неожиданно даже для самой себя. Она не поняла, что ее заставило это сделать. Она стояла в полной темноте и тишине, глядя как завороженная на тускло мерцающий вдали фонарь. А потом до нее вдруг дошло, - смех, пьяные крики, лай собак, шум листвы - всего этого вдруг не стало. Словно разом  все умерли. Или кто-то нажал кнопку отключения звука. О том, что Рита не оглохла, говорил лишь мерный скрип и скрежет сухих ветвей, совсем рядом. Звук нарастал и словно приближался. Приближался?
-Это ветки, просто ветки шумят… - уговаривала себя Рита. - Но ветра-то нет? Почему они шумят? Почему? - вдруг мелькнуло в ее голове, и мороз пробежал по  коже.
Рита сорвалась с места, и, подгоняемая собственным страхом, рванула прочь. К свету, к людям. Но успев сделать лишь пару шагов, она зацепилась, за корень, и распласталась по земле, разбив  колено. Тут же подскочив, схватилась за колено рукой. Прямо над ее головой,  раздался такой громкий и такой странный звук. Словно, кто-то ломает толстенную упругую ветку, одновременно наступив коту на хвост. Рите показалось, что на нее сейчас рухнет сломавшееся ни с того ни с его дерево. Она завизжала и, закрыв голову руками, пятясь. Упершись во что-то спиной, она выпрямилась и нащупала руками, корявую жесткую кору, которая почему-то показалась ей странно теплой. Рита не сразу это поняла, она просто щупала эту кору рукой и не могла сообразить, почему что-то не так. Почему, мурашки так и бегают по ее телу. Опираясь о ствол руками, она встала на ноги. И тут Риту вдруг пронзила догадка.
-Проклятая яблоня! Вдруг это она?! - и Рита метнулась в сторону, прочь от этой странно теплой коры.
Прочь из этого парка! Домой! К людям! К свету! Но  тут голова Риты резко дернулась назад. Ее длинные волосы запутались в корявых ветках, и Рита опять завизжала. Ветки раскачивались, и дергали ее за волосы, словно орава злых  детишек. Рита кричала, пыталась вырваться, она выдиралась, наплевав на боль, оставляя клоки волос. Она хотела только одного, - оказаться в любом другом месте, кроме этого парка! Где угодно! Пусть, даже среди этих пьяных парней! Неожиданно, когда она уже была на грани обморока и истерики, волосы освободились. Рита резко обернулась и попыталась в темноте угадать, очертания низкой, коряво изогнутой яблони. Но в темноте, по-прежнему ничего видно не было. Только слышался легкий шорох листьев от налетевшего летнего ветерка. И  жалобный скрип. Рита нервно рассмеялась, теперь ей показалось до жути смешной вся эта ситуация, - как она визжит от ужаса и страха, выпучив глаза, всего лишь оттого, что случайно зацепилась волосами за ветку! «А всё эти дурацкие слухи! Вот, нечем людям заняться, так они устраивают на ровном месте, всякую жуть!» – подумала Рита, дрожа нервной дрожью. Она взглянула на тусклый фонарь, все еще мерцавший в отдалении, будто маяк, и решительно шагнула к нему. Она не поняла, что произошло. Просто, внезапно горло перехватило. Стало нечем дышать, Рита захрипела, выпучив глаза и схватила себя за шею, сообразив, что ее шелковый шарф, видимо тоже, запутался в ветвях, пока она истерично металась, пытаясь освободить волосы.
-Да что ж это! - разозлилась Рита, и  дернула шарф, изо всех сил.

«Пусть он порвется, пусть ветка сломается, пусть! Пусть! Лишь бы отцепилось, наконец, от нее это всё!» Но шарф не поддавался. Рита сделала пару шагов назад, чтобы ослабить натяжение, намотала шарф на руку и, стиснув зубы, рванула изо всех своих сил, аж приседая. Что-то хрустнуло, и опять раздался этот пронзительный, жалобный скрип. Похожий на плач младенца. Рита злорадно рассмеялась.

-Так тебе и надо, тварь! Так тебе и надо! Будешь знать... - крикнула она и в тот же момент, ощутила, как взмывает воздух.
Ветка, которую она, видимо, притянула к земле, распрямилась и Риту подбросило высоко вверх, со всего маху впечатав в ствол. Несколько веток, полоснули ее по лицу, по щекам, будто давая пощечины. Одна вонзилась прямо в глаз. Рита заорала от боли. Волосы, опять, словно рвали множество маленьких рук, таща и дергая во все стороны разом. По щеке потекла теплая струйка. Ноги Риты болтались в воздухе, а шелковый шарф, затянувшись еще больше, оборвал ее крик. Теперь Рита лишь хрипела, брыкаясь и дергаясь, пытаясь упереться во что-то ногами, чтобы ослабить удавку. Ее каблуки били, по стволу, пытаясь вонзиться туда, чтобы приподнять вес тела. Рита конвульсивно пыталась размотать шарф. Но все было бесполезно. Изо рта Риты вывалился распухший язык, одним глазом, она все еще смотрела  в сторону тусклого мерцающего фонаря на краю парка. Второй, окровавленный, и вытекший, уже ничего не видел. Еще пара мгновений, конвульсивные движений рук, и ног, и Рита расслабленно повисла на шарфе.
Тихо шелестели листья и ветви в ночном парке. Тело девушки, висящее на дереве, медленно раскачивалось из стороны в сторону. Словно кто-то его баюкал...

-Да какое самоубийство? Вы посмотрите на нее! - рявкнул следователь, отвечая на дурацкий вопрос главы поселкового хозяйства. И указал на труп, лежащий в специальном мешке.
-На ней места живого нет! Вся избитая, исцарапанная, истерзанная глаз один выколот! Ее долго и жестоко истязали, видимо, пытаясь склонить к близости. А потом просто задушили,  и попытались инсценировать суицид. Экспертиза установит было ли насилие сексуального характера, но я уверен, что дело именно в этом.
-Так, это ж Ритка...Кхм, Маргарита Степанцова...Она ж беременная была, все это знают...Знали…
-И что? - полицейский уставился на мужчину в упор. - Думаете, беременных не насилуют? Тем, более срок маленький. Кто там  в темноте разглядит...Кстати, этих молодчиков, которые вчера тут отмечали, что-то. Уже всех задержали. Один уже дает признательные показания... Дескать, да видел девушку...Женщину. Но, она якобы не доходя до них, свернула в парк. А они продолжили праздновать...
-Ну, так... И кто ж ее тогда, если она одна пошла?
Полицейский раздраженно отмахнулся.
-Так, все! Не мешайте работать следствию! Распишитесь в протоколе, и можете быть свободны! Если, что потребуется вас вызовут.
-Гляньте-ка, гляньте! - крикнул кто-то из толпы.
-Яблоня-то расцвела что ли... - повисла гнетущая тишина. Гомонящая до этого толпа зевак, как по команде заткнувшись, уставилась на дерево. Люди ошарашено пялились на яблоню, на котором и в самом деле откуда-то взялось несколько белых цветочков. Они выглядели особенно жутко, на фоне изодранного каблуками ствола, кое-где измазанного кровью. Казалось, что это не кровь, несчастной жертвы, а кровоточат раны самого дерева...