Глава 7
До поселка Дубино два часа езды. Элпис, опустошенная переживаниями и неожиданной исповедью, безжизненно смотрела в окно на проносящиеся пейзажи. В машине царило напряженное молчание, которое она не решалась прервать. Пришло в голову – она же совершенно не знает человека, увозящего ее сейчас непонятно куда. Все, что ей известно о нем – имя и должность. Почему она так безоглядно ему доверяет? Ведь столько непонятного и загадочного творится вокруг нового куратора. Он сам подтвердил, что знаком с ней. Когда и где состоялось это знакомство? Почему Андрей Данилович не считает нужным все разъяснить?
Элпис повернула голову к куратору – он спокойно и невозмутимо вел машину, уставившись на дорогу. Резкий профиль четко обрисовывался на фоне заходящего солнца. Сердце замирало от щемящего чувства близости к этому человеку. В его присутствии кровь быстрее струилась по жилам, Элпис одновременно парила в небесах и падала в бездну. Хотелось спрятаться в его объятиях и позволить ему все решать за нее. Впервые в жизни она ощущала такое! Привычное недоверие к мужчинам разбивалось вдребезги, стоило заглянуть в прозрачно-серебристые глаза Андрея Даниловича.
На некоторое время она даже забыла, куда и зачем они едут. Даже о Ларке забыла. Опомнившись, почувствовала себя виноватой и нахмурилась. Звонок мобильника заставил ее вздрогнуть. Органная мелодия – что-то из Баха. Это не ее телефон. С любопытством смотрела, как куратор одной рукой выуживает из кармана мобильник и подносит к уху. Каждое его движение завораживало ее и приводило в трепет.
– Слушаю! – резковато бросил он в трубку.
Элпис невольно стала строить догадки, кто может ему звонить: коллега, друг или любимая женщина?
– Я сейчас занят. Сам справиться можешь?
Значит, мужчина – облегченно вздохнула.
– Максим, не лезь на рожон! – повысил голос Андрей Данилович.
У Элпис внутри все обмерло. Максим? Она понимала, что это может быть обычным совпадением. Мало ли вокруг Максимов? Но гложущее сомнение не покидало – совсем недавно Лара упоминала имя пропавшего мальчика, сейчас его произнес куратор. А от нахлынувшего воспоминания по коже прошел холодок – она вспомнила голос в ее спальне… Только сейчас поняла, кому он принадлежал. Андрею Даниловичу! Конечно, это могло быть обычной галлюцинацией или сном, не более того. И уж глупее не придумаешь, чем спросить сейчас у преподавателя – не вы ли были в моей спальне на днях? Элпис досадливо поморщилась. Он тогда вообще посчитает ее умалишенной.
Продолжала жадно прислушиваться к разговору. Куратор сдвинул брови, бросая в трубку отрывистые фразы:
– Ничего не делай, я сказал. Ты не справишься один. Никого из наших выделить пока не могу, все заняты. А мне понадобится еще несколько часов. Просто следи за ним и все… Максим, не задавай глупых вопросов. Действуй по ситуации… Да, я очень занят!.. Да… С ней…
Элпис затравленно смотрела на него – неужели, он говорит этому загадочному Максиму о ней? Или опять она что-то не так понимает?
– В порядке… Не беспокойся… Я обо всем позабочусь… Максим, все, я не могу больше говорить. Давай, пока.
Куратор резко глянул на Элпис, словно окатив ледяной водой. Она робко пискнула:
– У вас появились другие дела? Я не имею права вас задерживать… Просто высадите меня и все. Сама как-нибудь справлюсь.
– Не говори глупостей, – отчеканил он.
– А можно спросить… Понимаю, что покажусь вам сумасшедшей… Вы сейчас говорили с каким-то Максимом. И он меня, похоже, знает?
– Эля, – его голос стал мягким и тихим. – Сейчас мы заберем Лару, а потом поедем туда, где ты сможешь все вспомнить. Могу сказать тебе одно – и я и Максим здесь ради тебя и Лары. Пока этого достаточно…
– Для вас может и достаточно, но у меня уже голова кругом идет от этих загадок! – поежилась Элпис.
– Потерпи еще немного…
– Хорошо, – Элпис нервно сглотнула. – Похоже, выбора у меня и нет.
– Есть… Ты поймешь это очень скоро…
Он замолчал и всю оставшуюся дорогу не обращал на нее внимания.
Когда они въехали в Дубино, уже стемнело. Знакомые очертания домов вызвали в горле Элпис болезненный спазм. Для нее этот поселок на несколько лет стал тюрьмой, сама мысль о нем вызывала содрогание. На улице почти не было людей, в окнах светились огоньки – все наслаждаются уютом и теплом домашнего очага. Мелькнула невольная зависть – как ей не хватало поддержки и опоры семьи. Она совершенно одна на свете, если не считать Ларки. Но та полностью зависит от нее, а самой Элпис не на кого опереться. С отвращением прогнала жалость к себе – совсем размякла. Она сильная, все выдержит и выстоит!
Коротко указывала Андрею Даниловичу, куда ехать. Чем ближе становился дом отчима, тем сильнее Элпис колотило. Куратор не проявлял ни волнения, ни беспокойства. Ей бы такую уверенность в себе! Автомобиль мягко притормозил около каменной ограды. Черный глазок видеокамеры крутнулся в их сторону. Похоже, отчим обзавелся охраной. Куратор вышел из машины и подал руку Элпис – она неловко выбралась наружу. Промозглый ветер пробрал до костей – вздрогнула, плотнее кутаясь в легкий плащик. Андрей Данилович двинулся к воротам и нажал кнопку звонка. Раздался искаженный домофоном голос – чужой и недружелюбный.
– Вы к кому?
Элпис приблизилась к куратору и решительно сказала в ответ:
– Нам нужен Константин Юрьевич. Он дома?
– Вам назначено? Мне на ваш счет распоряжения не поступали.
– Передайте, что пришла Эля. Он знает, кто я.
В динамике что-то захрипело – через некоторое время, тянувшееся мучительно долго, мягкий вкрадчивый голос произнес.
– Пришла все-таки… А кто это с тобой?
– Это мой друг! – нервно заявила Элпис, переминаясь с ноги на ногу.
– Тебя я впущу, а друг пусть подождет снаружи, – в голосе отчима послышались издевательские нотки.
– Прекратите ломать комедию, – рявкнул куратор. – Вы насильно удерживаете у себя молодую девушку. Если немедленно не впустите нас, мы уедем, но вернемся уже с милицией.
– Зря пугаете, – хохотнул Константин Юрьевич.
Но в опровержение его самоуверенному тону раздался щелчок – домофон запиликал и ворота разъехались. Андрей Данилович взял Элпис за руку и повел за собой, ноги едва слушались – перед глазами плыла пелена от захлестнувших воспоминаний.
***
2006 г., Дубино, Киевская область
Сверкающая современная кухня, длинный прозрачный стол на одной изогнутой подпорке. За ним – Константин Юрьевич, неторопливо поглощающий фруктовый салат. Элпис сидит напротив, сжимая в ладонях чашку свежесваренного кофе. Перед ней тарелка с таким же завтраком, но она не может заставить себя проглотить ни кусочка. Лара механически подносит ко рту кусочек за кусочком, глядя в пространство перед собой. Ее совершенно ничего не волнует, как обычно.
А Элпис сознает, что весь ее мир вчера ночью перевернулся. И больше никогда все не будет, как прежде. Глядя на длинные тонкие пальцы отчима, вспоминала, как он касался ее тела. Его губы растянулись в улыбке, когда он заметил ее взгляд. Подмигнул ей и скользнул глазами снизу-вверх, задержавшись на ее груди. Элпис резко поставила кофе на стол, пролив часть его содержимого на белую кружевную салфетку. Домработница, застывшая изваянием у плиты, тут же бросилась вытирать.
Элпис поднялась, хрипло бросила ей:
– Спасибо, все было очень вкусно, – и на негнущихся ногах вышла из кухни, ощущая спиной пристальный взгляд отчима.
Поднявшись в свою комнату, Элпис схватила учебник по истории и стала читать, почти не воспринимая смысла слов. Перед глазами продолжало стоять лицо отчима и вчерашняя ночь. С ужасом сознавала, что, скорее всего, это не конец. Он ведь так и не довел до конца то, что задумал. Наверное, его остановили ее слезы или мольбы. Кто знает?
Дверь негромко скрипнула – Элпис резко подняла голову. На пороге стоял отчим. Ее бросило в жар, она поспешно вскочила с кровати, выставив вперед руки.
– Не подходите ко мне!
– Я хотел попрощаться перед уходом на работу, – немного укоризненно произнес он. – Ты так быстро сбежала с завтрака. Это даже обидно.
– Неужели, я должна объяснять, почему? – возмутилась Элпис.
– Мы поговорим об этом, но не сейчас… – улыбнулся он. – Сегодня ночью.
Элпис нервно сглотнула, стиснула губы и обхватила плечи руками. Константин Юрьевич подошел ближе, обнял и слегка коснулся ртом ее щеки.
– До вечера, девочка моя. Кстати, не советую тебе делать глупостей. Наша домработница теперь будет постоянно следить за тобой. Если попытаешься выйти за ограду, тебя остановят. А замки я скоро сменю. Разумеется, ключей у тебя не будет. Это для твоего же блага, дорогая.
– Я что, теперь пленница? – еле слышно выдохнула Элпис.
– Нет, ты мое сокровище, – он приподнял ее за подбородок, пристально глядя в глаза. – И я не хочу, чтобы с тобой что-то случилось.
Элпис проплакала весь день, а звук подъехавшей к дому машины прозвучал для нее траурным маршем. Она сжалась в дрожащий комочек на постели. Сердце Элпис едва не выскочило из груди, когда она услышала шаги снаружи.
– Ну вот и я! – радостно возвестил отчим, распахнув дверь. – Соскучилась?
Элпис замотала головой, словно это могло как-то помочь.
– А вот я да. Думал о тебе весь день. Даже с работы пришел пораньше.
– Пожалуйста, не надо, – пролепетала она, наблюдая, как он закрывает дверь на ключ и снимает с себя пиджак.
Он не ответил, подходя все ближе, его глаза лихорадочно сверкали.
***
2011 г., Дубино, Киевская область
– Все в порядке, – тихо шепнул куратор. – Я рядом.
Они прошли по посыпанной гравием ухоженной аллее и поднялись по ступенькам на крыльцо. Дверь распахнулась – на пороге стоял отчим, за его спиной маячил верзила с вызывающе покачивающейся кобурой на боку. Константин Юрьевич прищурился, оглядывая куратора, натянуто улыбнулся.
– Ну, что ж, входите, – махнул рукой и отошел в сторону, пропуская их внутрь.
Элпис напряженно разглядывала знакомый интерьер – здесь почти ничего не изменилось. Современный дизайн, холодный и безликий. В этом доме не чувствовалось души. Наверное, она умерла еще пять лет назад, вместе с мамой.
– Присаживайтесь, – гостеприимно предложил отчим, указывая в сторону черного кожаного дивана.
– Нет, спасибо, – покачал головой куратор. – Мы ненадолго.
– Где Лара? – резко спросила Элпис.
– Наверху, в своей комнате. С ней опытная сиделка.
– Приведите ее! – потребовала Элпис.
– К чему беспокоить девочку? Она теперь останется со мной. Я выбил постановление суда, – лениво заметил отчим, покручивая золотые часы на запястье.
– Интересно, как вы его выбили без моего согласия?
– Но ведь я так и оставался официальным опекуном Лары. Твое согласие и не требовалось. Я просто временно позволил тебе заботиться о сестре, не более того.
– А если я обращусь в суд и потребую, чтобы опекунство передали мне? Вы ей не родной, я – ее сестра! – прерывающимся голосом воскликнула Элпис.
– Попробуй. Как считаешь, кому отдадут Лару: нищей студентке или успешному бизнесмену, который сможет обеспечить ей лечение и уход? – отчим развалился в кресле, постукивая пальцами по подлокотникам.
Элпис с отчаянием взглянула на Андрея Даниловича – ведь он прав, дело в суде ей не выиграть. Куратор холодно произнес:
– Думаю, суду будут интересны подробности из детства вверенных вам девочек.
Отчим перестал улыбаться, глаза злобно сверкнули.
– Что вы имеете в виду?
– Правда, хотите, чтобы я озвучил? Еще и при вашем охраннике? Сплетен не оберетесь.
– Еще посмотрим, кому поверят, – кадык отчима дернулся. – Да я таких свидетелей найду, если понадобится! Они подтвердят, что Элька – малолетняя шалава, которая со всеми подряд ложилась. Еще кто кого ославит…
– Мерзавец, – процедил Андрей Данилович.
Элпис обхватила голову руками, желая сквозь землю провалиться. Отчим осторожно проговорил:
– Ты можешь и не разлучаться с сестрой. Я позволю тебе по-прежнему заботиться о ней. Правда, если позволишь мне тоже принимать участие в ее жизни. Я буду приходить к вам, когда захочу, и выгонять ты меня не станешь…
К горлу подкатила дурнота – Элпис смотрела в искаженное гадкой усмешкой лицо отчима и прекрасно понимала, что он имеет в виду.
– Ну, вот что! – решительно заявил куратор. – Мы немедленно забираем Лару и уезжаем отсюда.
– Да ну! Кто ж вам позволит? – Константин Юрьевич кивнул в сторону охранника.
Тот уже почти вытащил пистолет из кобуры, по его нахмуренному лицу становилось понятно – готов воспользоваться оружием без колебаний. Элпис сдавленно вскрикнула, хватаясь за руку Андрея Даниловича. Тот привлек ее к себе, успокаивающе поглаживая по спине. Отчим недовольно пробурчал:
– Друг, говоришь? И давно с ним спишь?
Дальнейшее произошло молниеносно. Андрей Данилович оказался возле охранника, перехватывая руку с пистолетом. Верзила ойкнул, прижимая к груди повисшую плетью кисть. Куратор сунул пистолет за пояс брюк и повернулся к отчиму:
– Вам доходчивее объяснить или и так понятно? Велите вашему клоуну привести сюда девочку!
Константин Юрьевич попытался храбриться, хотя на лбу уже выступила испарина.
– По какому праву?.. Вы ответите за это! Думаете, это так легко сойдет вам с рук.
– Готов ответить. А сейчас пусть сюда приведут Лару.
Он не стал опускаться до того, чтобы угрожать пистолетом. Сам его взгляд казался оружием. Даже Элпис хотелось скрыться от него, а ведь смотрел он не на нее, а на отчима. Тот все сильнее потел и бледнел, затем сдавленно произнес:
– Виталик, приведи сюда Лару.
Тот, с ненавистью зыркнув на куратора, прошел мимо него, подтягивая к груди сломанную руку.
– Попадись мне только! – прошипел он, но Андрей Данилович не отреагировал на этот выпад.
Элпис устремила глаза к выходу, сгорая от нетерпения увидеть сестру, убедиться, что с ней все в порядке. Охранник отсутствовал несколько минут, за это время чего она только не передумала. Наконец, тот появился, с перекошенной дрожащей физиономией.
– Сами забирайте ее! Она сиделку порешила вроде… А сама сидит рядом и картинки рисует!
Элпис больше не стала раздумывать, ринулась к двери, отпихивая с дороги охранника. Тот не стал удерживать – посторонился. Андрей Данилович не пошел за ней, оставшись приглядывать за отчимом. Элпис в несколько секунд взмыла по лестнице на второй этаж и, тяжело дыша, вбежала в комнату сестры. Лара повернула голову в ее сторону, щека немного дернулась, что выражало крайнюю степень волнения.
По комнате будто смерч прошелся – мебель перевернута, все, что могло биться, превратилось в осколки. На полу лежала полноватая женщина – у Элпис дыхание перехватило. Она медленно подошла к сиделке и опустилась на корточки. Опустила ухо к ее груди – та мерно вздымалась. С губ сорвался облегченный вздох – жива, наверное, в обмороке.
– Лара, мы уходим! – решительно заявила она, хватая сестру за руку.
Та безропотно поднялась и, как механическая кукла, последовала за Элпис. Вместе они спустились в гостиную, Андрей Данилович коротко кивнул и сухо обратился к отчиму:
– Счастливо оставаться. Больше не советую вам устраивать нечто подобное.
Тот не ответил, на его скулах играли желваки.
Только оказавшись в машине, Элпис смогла немного успокоиться. Прижала к себе Ларку и разрыдалась – нервное напряжение отпустило.
– Ларочка, он ничего тебе не сделал?
Рука сестры немного дернулась, Элпис накрыла ее своей.
– Теперь все в порядке, я больше не позволю ему тебя забрать. Мы едем домой!
– Боюсь, нет, – холодный голос куратора прозвучал пистолетным выстрелом. – Если все пройдет, как надо, домой вы больше не вернетесь. По крайней мере, одна из вас…
Успокоила называется... 
Сразу извиняюсь, что не сразу добралась до проды... 
